При изучении документов, переданных недавно в фонд музея Могилевской епархии климовчанкой Людмилой Старченко, дедушка которой Вячеслав Лопатинский с 1949 года  служил благочинным Климовичского округа и настоятелем Свято- Михайловского храма г. Климовичи, особенно заинтересовала одна справка. 31 мая 1942 года о. Вячеславу сообщалось о том, что согласно с резолюцией Его Преосвященства, Преосвященнейшего Афанасия, епископа Витебского и Полоцкого, управляющего Новогрудской епархией, Лопатинский награждался саном протоиерея.

Однако интерес вызвало не только содержание документа оккупационного периода, но и подпись «За секретаря свящ. Павел Кирик».

Лекарства для подземного госпиталя

Жизненный путь священника Павла Кирика, служившего с июля 1960 года по сентябрь 1967 года благочинным Шкловского округа и настоятелем Спасо-Преображенского храма в Шклове, занимает меня давно. С тех пор, как в Госархиве Могилевской области ознакомилась с «Докладной запиской» протоиерея Павла Кирика на имя уполномоченного по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР по Могилевской области Павла Петрова. Написана она была в связи с публикацией в 1961 году в областной партийной газете статьи «Дакументы выкрываюць», в которой Павел Кирик  голословно обвинялся в сотрудничестве в годы Великой Отечественной войны с оккупантами, т.к. с марта 1942 года по 1944 год служил секретарем епископа Афанасия (Мартоса) в Новогрудке.

«Очень горько было прочитать в газете обвинение меня в сотрудничестве, в то время, когда я в годы оккупации помогал сколько мог борцам за свободу—партизанам, доставляя им через своего брата лекарства, укрывал советского офицера и способствовал спасению евреев, все это под страшной угрозой расстрела»,--писал о. Павел Кирик.

Следует пояснить, что его родной брат, Борис Кирик, служил священником в д.Ятра Новогрудского района. В миру он имел фельдшерское образование. В годы войны о. Борис собственноручно выкопал под полом церковного дома огромный погреб, где устроил госпиталь на 10 коек для партизан. О.Борис выписывал рецепты, а о.Павел получал по ним лекарства в новогрудской аптеке у знакомого фармацевта, дочери священника. Еженедельно к брату—секретарю епископа—приезжал за лекарствами партизанский батюшка. Однако нашелся предатель, выдавший лекаря-священника. Фашисты арестовали его вместе с женой и двумя прихожанами. О.Бориса поместили в концлагерь, где пытали, на теле живого человека вырезали кресты, но священник никого не назвал—ни брата-помощника, ни аптечную служащую. «О партизанской деятельности и гибели моего родного брата священника Бориса Константиновича Кирика можно узнать в Музее Отечественной войны, где хранится листовка, призывающая партизан отомстить за смерть моего брата. Факт снабжения мною лекарствами подземного госпиталя брата в Ятре засвидетельстован одним из партизанских командиров и справка об этом была предоставлена моей женой в Верховный Совет СССР при прошении о пересмотре моего дела, где и хранится», - пояснял о. Павел.

Красноармейца определил в келейники

В этой же «Докладной записке» Павел Кирик привел факт оказания помощи советскому офицеру, бежавшему из плена. В апреле 1942 года секретарь прибыл в Жировичский монастырь, чтобы подготовить помещение для епископа. Кстати, с будущим епископом Афанасием (Мартосом) Павел Кирик познакомился во время учебы на Богословском факультете Варшавского университета: тогда архимандрит Афанасий являлся воспитателем студенческого интерната. На должность секретаря епископа о. Павла  рекомендовал священник—родственник его супруги.

Настоятель монастыря архимандрит Серафим Кудрявцев доложил Кирику, что к нему обратился с просьбой о помощи бежавший из лагеря для военнопленных старший лейтенант Красной Армии, который скрывался в лесу. «Архимандрит заявил, что решение вопроса возлагает на меня, т.к. я представляю лицо архиерея»,-- рассказывал в докладной Кирик.—Не принять его в монастырь—может погибнуть, принять—самому будет грозить расстрел, как об этом было сказано в немецком приказе, наклеенном на воротах монастыря. Тронутый изможденным видом несчастного беглеца, взял его на службу к архиерею в качестве келейника. Его фамилия—Сергей Воронин. Сейчас он проживает в Туле и работает на одном из заводов».

Помощь евреям

В Жировичском мужском монастыре проживала пожилая монахиня Серафима, еврейка по национальности, принявшая крещение. Летом 1942 года немцы издали приказ, чтобы все евреи, под страхом смерти, собирались в гетто. Секретарь посоветовал епископу написать рекомендательное письмо настоятельнице женского монастыря на Волыни, где Серафиме можно будет «затеряться» среди сестер. Старуха переоделась в крестьянское платье, зашив в него письмо епископа. О.Павел посоветовал ей притвориться глухонемой, чтобы не выдать себя характерным акцентом, и притвориться нищенкой. «Я отдал ей на дорогу всю свою зарплату и все продукты. Серафима благополучно дошла, как я потом узнал после освобождения»,-- вспоминал священник.

Был в его практике и другой случай, когда пришлось в сентябре 1942 года переехать с епископом Афанасием и келейником Сергеем Ворониным (спасенным красноармейцем) в Новогрудок. По приезду о. Павел повел больную жену в больницу, где к нему сразу же подошли врачи-евреи. В разговоре они спросили, как в Слониме сложились судьбы их коллег-евреев? Здесь немцы уверяли, что они могут спокойно работать. Кирик посоветовал им срочно спасаться у партизан: слонимские врачи-евреи были уже расстреляны, а новогрудские об этом еще не знали. В ту же ночь они ушли в лес. После освобождения Кирик встречал этих врачей , они горячо благодарили его и называли своим спасителем.

Арест в мирное время

Самые добрые слова о. Павел адресовал в своих воспоминаниях епископу Афанасию, у которого в годы войны служил секретарем, рассказав о заступничестве архиерея перед оккупантами за группу жителей д.Еремичи Кореличского района, обвиняемых в сотрудничестве с партизанами. «Надо было видеть с какими рыданиями и слезами благодарили епископа Афанасия и меня эти люди!»-- свидетельствовал Кирик, сопровождавший Владыку при визите к гебитскомиссару. Это был единственный случай, когда о.Павел побывал в немецком учреждении. Если не считать того, что 17 дней он провел в немецкой тюрьме за передвижение без пропуска.

После освобождения Новогрудка и назначеия  благочинным и настоятелем  местного собора Кирик, собрав среди верующих большое количество масла, яиц, муки, полотна и проч., передал все это в госпиталь для раненых. Весной 1947 года он собрал и сдал от церквей Новогрудского благочиния в отделение Госбанка в фонд помощи детям и сиротам бойцов Советской Армии 246 тысяч рублей.

В послевоенное время о.Павла арестовали в 1951 году, обвинив в принадлежности к антисоветской националистической организации и антисоветской агитации. Каждую ночь допрашивали священника, вынуждая признаться в сотрудничестве с оккупантами, но он не признал себя виновным. Павла Кирика приговорили к 10 годам лишения свободы с отбыванием в исправительно-трудовом лагере.Освободили со снятием судимости через пять с половиной лет.

Патриаршая грамота за служение на Шкловщине

Служение на Шкловщине  стало отдельной страницей в судьбе о.Павла Кирика. В апреле 1965 г. он был награжден Патриаршей грамотой в память об обнаружении в Шкловском районе иконы и жития преподобного Мартина Туровского. Об этом блаженном известно, что в XII веке Мартин служил поваром при туровских епископах в монастыре св. князей Бориса и Глеба. После ухода в отставку по старости он принял монашество. Во время тяжелой болезни, когда никто не навещал старика, он горячо молился и взывал о помощи к св. князьям Борису и Глебу. Они явились точно в таком виде, как изображались на иконе, и исцелили больного.

«Протоиерей Павел Кирик за свою жизнь пережил несколько исторических эпох. В его судьбе соседствуют трагизм и драматизм внешних событий, а также несокрушимая личная вера в Бога, сопряженная с горячей молитвой»,-- писал о бывшем Шкловском благочинном исследователь его жизненного пути священник Владимир Горидовец . Вся «вина» о. Павла заключалась в том, что честно исполнял свой пастырский долг, способствуя укреплению Православия на белорусской земле, при этом занимая ответственные должности в Церкви.

…О. Павел Кирик был реабилитирован посмертно, в 1992 году.