После войны на краю д. Будище Вендорожского сельсовета Могилевского района был установлен памятник в честь партизан 121-го полка имени Османа Касаева. В 1971 г. обелиск воздвигли  и там, где находилась землянка партизанского отряда. Дом, где останавливался на постой легендарный командир, увы, стерт с лица земли.

Отец и сыновья ушли на фронт…

Среди сельских хат деревни размером и количеством окон выделялась просторная и светлая изба Исака Афанасьева. 

-- Дед отличался хозяйственностью и прижимистостью,-- характеризует отца своей матери  могилевчанка Лидия Соловьева.

Немудрено, ведь ему с женой, Натальей Алексеевной, надо было поставить на ноги пятерых детей. С началом войны на фронт призвали Исака Ефимовича и двух сыновей Николая и Виктора.

Собеседница рассказывает, что дедушка попал в плен: из лагеря его забрал немецкий бауэр. Старший Николай пропал без вести. Родные узнали о его судьбе через много лет после войны.

-- Мы с мамой сидели на скамейке под раскидистой вербой,-- вспоминает женщина.— Почтальон принес письмо из военкомата. В нем сообщалось, что дядька Николай похоронен в селе Николаев Одесской области. Мама, Клавдия Исаковна, все собиралась съездить на могилу к брату. Денег в семье не хватало, да и здоровье у нее было слабое. Из-за болезни ног маме дали 3-ю группу инвалидности. Она работала молокосборщицей, но молоко люди приносили на дом. 

Более счастливая судьба выпала Виктору Афанасьеву. С боями он дошел до Венгрии, получил ранение и вернулся в родную деревню.

—Дядя Виктор вернулся не с пустыми руками,-- продолжает повествование Лидия Григорьевна,-- С войны он привез металл от корпуса самолета, из которого мастерил ведра. Руки у дядьки были золотые. Нам, детям, он делал санки и металлическую дугу, на которой зимой катались по льду. Его всегда звали ремонтировать в деревне мельницу.

Возвращение хозяина

-- На деда тоже пришла «похоронка», что, дескать, пропал без вести,-- поясняет 

Лидия Григорьевна,-- Но он вернулся…

Когда Исак Ефимович прибыл домой, то первым делом не в избу заглянул, а пошел на огород—проверять что, где и как растет. Крестьянская душа истосковалась по родной земле.

Исак  Ефимович не только с удовольствием пахал и сеял, но и принялся перестраивать дом, чтобы стал еще лучше, удобнее и  краше. Даже сделал на «втором этаже» балкон. Какой там был этаж, чердак – да и только. Для себя дед Исаак устроил отдельную комнату. Насмотрелся в Германии на лучшую жизнь, пытался нечто подобное и у себя наладить.

«Устами младенца глаголет истина»

—Мама рассказывала о том, как впервые во время войны увидела немцев,--делится Лидия Григорьевна.—Вначале по шляху мимо деревни отступали наши—измученные, грязные… Потом по дороге двигалась лавина из танков-«тигров», от которой казалось, что земля колыхалась. За ними в мотоциклах ехали чистенькие немцы, останавливались возле детей, угощали печеньем и конфетами. В нашу хату чужаки стали завозить ковры для удобства немецкого офицера…

К родственникам прибежали испуганные жена Виктора-фронтовика, Аксинья,  их дочь Ядвига , спрятались в сарае. Жена хозяина, дочь Клавдия и  младший сын Александр находились в избе. Немцы выгнали всех из дома и сарая, выстроили у входа во двор. Подъехала блестящая черная машина, из которой вышел фашист. Малышка Ядзя насупилась и говорит высокопоставленному чину: «Чаго ты, дурань, сюды прыйшоу?» Офицер дал девочке шоколадку. На время пребывания чужеземца Астафьевым пришлось переселиться в сарай. К счастью, гитлеровец недолго находился в их доме.

--Мама  сравнивала: какими холеными немцы выглядели при наступлении и какими потрепанными шли по шляху при отступлении и потом, когда их вели пленными,-- Лидия Григорьевна неотступно смотрит на материнскую фотографию.—Наши люди выносили бывшим оккупантам—кто хлеба кусок, кто бурак… После войны в лесу возле деревни можно было встретить множество проржавевших немецких касок. 

Командир, который воевал и танцевал

Потому каски и валялись в лесу, что вояк, их носивших, нещадно истребляли партизаны. После недолгого пребывания немцев в  Будище, деревня вошла в партизанскую зону, где хозяйничали те, кто с оружием в руках отстаивал родную землю в тылу врага.

…В середине июля 1941 г. группа окруженцев шла из-под Лиды в направлении Могилева. В августе к ним присоединился  лейтенант артиллерии Осман Касаев, тоже выходивший  из окружения. К сентябрю группа единомышленников насчитывала 11 человек. Первым делом партизаны устанвливали связь с местным населением, устраивали засады и диверсии, разбирали мосты на шоссе, вооружались, уничтожая противника. В апреле 1942 г. при создании партизанского отряда командиром избрали Михаила Абрамова, комиссаром -- Османа Касаева. Отряд рос количественно, став настоящей грозой для немецко-фашистских оккупантов. За один весенний месяц 1942 г. партизаны разгромили 15 полицейских гарнизонов, освободили деревни Дубинка, Журавец, Хрипелево, Михалево, Вендорож, создав партизанскую зону на стыке Могилевского и Белыничского районов. В мае 1942 г. товарищи доверили Осману Муссаевичу руководство отрядом, которому присвоили номер 121, что означало номер дивизии, в которой он воевал в первые дни войны. Вскоре по численности отряд османовцев, как называли его партизан местные жители, вырос в полк с тремя батальонами, штабной ротой, диверсионным и хозяйственным подразделениями и взводом разведки. На боевом счету полка было множество дерзких операций. Бывший начальник штаба 2-го батальона 121 партизанского полка  Леонид Безмен вспоминал  об одной из них, когда османовский полк  напал на карателей войск СС, размещавшихся в деревнях Голынец-1 и Голынец-2. Османовцы окружили гарнизон ночью 24 января 1944 г. Операцией руководил Осман Касаев, заметный по папахе, невмещавшейся под  капюшон масхалата. Командир горячился, когда подчиненные напоминали ему о безопасности. Больше двух часов продолжался бой, в котором полк уничтожил 180 фашистских солдат и офицеров, сжег склады, 19 автомашин, захватив немалое количество трофейного оружия. В феврале 1944 г. отважный командир погиб. Посмертно ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

Справка от начштаба

Сельчане, у которых Осман Касаев останавливался на постой, запомнили, как командир в перерывах между боями танцевал лезгинку, декламировал поэму Лермонтова «Мцыри», как был внимателен к нуждам мирных граждан. Клавдия Афанасьева, в доме ее родителей тоже квартировал командир Касаев, пекла партизанам хлеб, штопала одежду, вязала варежки, носила  еду в лес, в качестве связной передавала сведения.

--Партизаны принесут полмеха муки, до утра надо было испечь хлеба,-- поясняет Лидия Григорьевна.—Уже после войны в деревню приходили следопыты из Могилева. У нас на чердаке они нашли ложку с инициалами Османа Касаева.

Начштаба Леонид Безмен выдал Клавдии Афанасьевой справку о том, что она «активно помогала партизанам с начала организации партизанского движения и проживала в партизанском районе в д. Будище постоянно с 1941  года». 

--Позже, когда справки меняли на удостоверения участников войны, мама не стала менять свою справку, считая, что она не совершила ничего особенного.

… Супруги Лидия и  Сергей Соловьевы бережно хранят память о прошлом своих родителей. Сергей Григорьевич гордится тем, что его отец Григорий Иванович Соловьев за мужество и самоотверженность, проявленные на фронте, награжден орденом Славы III степени и медалью «За отвагу».